Четыре в одном

Екатерина Часовских и ее муж приобрели небольшую квартиру свободной планировки в подмосковном Реутове, в только что построенном высотном доме. При покупке интерьер представлял собой единое, нарушаемое лишь автономным кубом ванной комнаты пространство, ограниченное монолитными кирпичными блоками. Владельцы должны были распланировать жилище на свое усмотрение. Но чем меньше квартира, тем больше риск создания дробной структуры. Поэтому изначальную цельность решили сохранить, прибегнув к столь популярному сейчас объединению нескольких функционально различных помещений.

Уже из прихожей приоткрывается заманчивый вид — нарядный белый интерьер гостиной, а точнее, студийного пространства с множеством совмещенных функций. Правильнее было бы назвать его спальней-гостиной-столовой-кухней. Утрачивать ощущение простора не хотелось, да и дефицит дневного света к этому обязывал (на всю квартиру — лишь одно окно и балконный блок на лоджии). Проблему решили с помощью единственной укороченной перегородки в изголовье кровати, и спальня обрела подобающий ей минимум камерности. Со стороны гостиной к перегородке примыкает ЖК-телевизор, ставший «замковым камнем» соседних зон.

Однако жизнь показала, что удачное композиционное решение с перегородкой для спальни все-таки слишком звукопроницаемо. Поэтому в ближайшем будущем по обе стороны этой «ширмы» появятся бархатные (для большего звукопоглощения) драпировки: если, например, один из супругов лег вечером пораньше или, наоборот, решил подольше поспать утром, в то время как другой смотрит телевизор, достаточно просто задернуть шторы. В остальное время занавеси можно сдвигать и подхватывать кольцами.

Задать ритм основному пространству квартиры помогла пластика стен и потолков. Так, обширную нишу в стене напротив входа в ванную разделили на три вертикальные секции: две боковые с открытыми полками и зеркальный средник, дополнительно выделенный пилястрами из гипсокартона. В спальне по обе стороны окна соорудили фальшстены из гипсокартона, за ними расположили угловые шкафчики. Над окном из гипсокартона сделали декоративный «фриз», скрывающий крепления штор. Наконец, отсутствие порогов на полу компенсируется рельефом на потолке: один широкий потолочный выступ пролегает над перегородкой между спальней и гостиной, другой — над кухней. В последней за выступом удачно спрятаны вентиляционное оборудование, хладопроводы для кондиционера и подводка к акустическим колонкам. Таким образом, зонирование совмещенного главного пространства сведено к минимуму — это лишь перепады потолочного уровня и пространственное сужение при переходе к кухне (за счет выступающего короба ванной). Все полы покрыты одинаковыми крупными (Продажа в кредит ► 0 — Продажа в кредит ► 0 см) полированными плитками из керамогранита.

Небольшое скучное квадратное помещение прежней ванной с дверью, открывавшейся прямо на просторы парадной зоны, расширили за счет трапециевидного в плане объема, присоединенного со стороны прихожей и гостиной. Благодаря этому ванная превратилась в сложную, многоугольную в плане комнату. Вход в нее переместили в прихожую, где он гораздо уместнее. Перепланировка ванной повлияла на соседние пространства: в гостиной на месте агрессивного прямого угла образовался плавный излом стенной плоскости. В прихожей появились два скошенных угла: один — со стороны ванной, а другой — по диагонали к нему (в нем разместили треугольный в плане шкаф-купе).

Наконец, ради появления лишней комнаты (кабинета хозяйки) пришлось основательно поработать с лоджией. Первоначально ограждающей была массивная стена между кухней и лоджией; в результате реконструкции эту функцию стал выполнять внешний контур лоджии, то есть три ее стены, обращенные на улицу. Для этого их утеплили слоем кирпича и пеноплекса. Перегородку же между кухней и лоджией частично разобрали, устроив большую раздвижную дверь, пропускающую много света в расположенные рядом кухню и столовую.

Но главное в этой квартире — все же не остроумная планировка, а выраженная в формах и цветах эстетика. Понимая, что желание максимально заполнить пространство оригинальными идеями приводит к эклектичной раздробленности интерьера, архитектор ограничила свою фантазию довольно жесткими формальными рамками. Ее выбор — преимущественный минимализм форм и контрастный колорит, сведенный к черному и темно-коричневому, серебристому и белому (точнее, к белому и светлым тонам: бежевому, цвету льна и топленого молока). Изобилие белого в гостиной сменяется в кухне доминирующим глубоким темно-коричневым и черным. Причем на стыке двух зон, где элегантный черный стол на фигурных ножках окружен белоснежными пластиковыми стульями из знаменитой коллекции Филиппа Старка, белый словно вступает с черным в спор. Цветам подыгрывают фактуры. С одной стороны — уютный, рыхлый диван, матовые поверхности алебастровых светильников над встроенными шкафами в спальне, ореол хрупких лучиков вокруг зеркала. С другой — брутальный кухонный «фартук», рифленый и по цвету как будто ржавый, темная раковина из кориана. И все это дополнено изящными акцентами в серебристой гамме.

Отчасти это самоограничение обернулось другой крайностью — некой одержимостью чистотой идеи. Цвет мельчайших деталей, вплоть до столовых приборов и банных принадлежностей, педантично выверен. Здесь все «схвачено»: благородная простота и лаконизм заданного стиля диктуют свои строгие правила игры. Но хотя дизайн, как кажется, ведет себя довольно властно, квартира наделена очень ценным качеством — обаянием молодости. Это произведение человека достаточно юного, со свойственными данному возрасту легкостью и смелостью принимаемых решений. Получившийся «автопортрет» написан мягкой, но волевой женской рукой и выдает человека дисциплинированного, любящего комфорт и изысканность, решительного экспериментатора и одновременно — заложника собственного перфекционизма.

Редакция благодарит салоны BoConcept и Emile Marqu за предоставленные для съемки аксессуары.